Возросший в последнее время интерес к исламу определяется всеобщей тягой к его изучению и познанию, а также ростом политической активности современного ислама. Многочисленные публикации на религиозные темы, десятилетиями служившие конъюнктурным задачам антирелигиозной пропаганды, преподносили ислам в препарированном виде, навязывая по существу одностороннее негативное отношение к этой религии. По-другому складывается ситуация сегодня. Вызывают интерес истоки этой религии и культуры, сформированной под его влиянием.
В Казахстан и Среднюю Азию ислам пришел вместе с арабами. С этого времени он постепенно распространялся и овладевал умами всех народов не только этого региона, но и Поволжья, Северного Кавказа. Численность мусульман, исповедовавших ислам в России, к началу XX века, было более 25 млн. человек, из них по количеству на первом месте стояли казахи – 3236394, узбеки занимали второе место – 2037240. Третье место принадлежало таджикам – 1428000.
Все казахи считали себя мусульманами. Для них ислам являлся единственной идеологической платформой, согласно положениям которой, они строили свою духовную жизнь. Принципы ислама высоко ценились и строго соблюдались. Казахи, как и все мусульмане, считали ислам единственно правильным вероубеждением, по сравнению с другими.
Русские учёные всячески принижали роль ислама в духовной жизни казахов. Однако и у них встречаются факты, говорящие о том, что казахи стояли на более высокой ступени культурного развития, чем другие нерусские народы Западной Сибири и что этому в большей степени способствовала мусульманская религия.
Достоинства ислама отличали многие личности с мировой известностью. Артур Леонард: "Ислам стал той вехой на страницах мировой истории, всю значимость которой наш мир сможет постичь, лишь, поднявшись на должную высоту". Английский математик, логик, социолог, философ Бертран Рассел: "Превосходство Востока было не только военным. Наука, философия, поэзия и все виды искусства процветали в мире Мухаммеда, тогда как Европа была погружена в варварство. Европейцы с их непростительной узостью взглядов называют этот период "тёмным веком", но только в Европе он был "тёмным", фактически только в христианской Европе, так как Испания, которая была мухаммеданской (т.е. исламской), имела большую культуру". Роберт Блифолт (историк): "Если бы не арабы, современная европейская цивилизация никогда бы не приобрела тот характер, который позволил ей преодолеть все фазы эволюции; и хотя нет ни единой сферы человеческой деятельности, в которой бы не ощущалось решающее влияние исламской культуры, нигде оно не выдержано так ярко, как в естественных науках и научном духе. Этот дух был внесен в европейский мир арабами".
Однако царское правительство и русская православная церковь недоброжелательно относились к исламу и всячески его притесняли и людей исповедующих его. Достаточно отметить, что приказами царских чиновников в русско-казахских школах, медресе и мектебах отмечались помимо дней рождения царствующей фамилии, восшествия царей на престол и т.д., праздновались религиозные даты. Так, например, распоряжением попечителя Оренбургского учебного округа от 19 января 1883 года должны были праздноваться:
1 января – Новый год
6 января – "Богоявление Господне"
2 февраля – "Сретение Господне"
25 марта – "Благовещение пресвятой девы Марии"
9 мая – память Чудотворца Николая
29 июня – память Петра и Павла
6 августа – "Успение пресвятой девы Марии"
29 августа – "Усекновение главы Иоанна Крестителя"
8 сентября – "Рождество Богородицы"
14 сентября – "Воздвижение Креста Господне"
1 октября – "Покров пресвятой богородицы"
22 октября – "Праздник Казанской Божьей матери"
21 ноября – "Введение в храм пресвятой богородицы"
6 декабря – память Чудотворца Николая и т.д.
Религиозные праздники отмечали все верующие. Однако их празднование в школах, где основной контингент учащихся составляли дети казахов, имело особое значение. Система православных праздников была направлена на вытеснение мусульманских.
Но, передовые люди России высоко отзывались об исламе и Коране. Дух Корана порой окрылял великих русских поэтов: Державина, Пушкина, Бунина, Гумилёва. Высоко отзывался об исламе известный русский писатель Л.Н. Толстой. В письме к Е.Е. Векиловой от 13-16 марта 1909 года он писал: "… для меня не может быть никакого сомнения в том, что магометанство по своим внешним формам стоит несравнимо выше церковного православия. Так, что если человеку поставлено право выбора: держаться церковного православия или магометанства, то для всякого разумного человека не может быть сомнения в выборе и всякий предпочтёт магометанство с признанием одного догмата единого бога и его пророка вместо того сложного и непонятного богословия – троицы, искупления, таинств, богородицы, святых и их изображений и сложных богослужений". Таков был ответ Л.Н. Толстого на письмо Е.Е. Векиловой, в котором она сообщала, что два её сына, один – студент Технологического института в Петербурге, другой – юнкер Александровского военного училища, просят у неё разрешения перейти из православия в ислам, и попросила совета как ей поступить. Среди писем Л.Н. Толстого можно встретить довольно много, содержащих восхваление ислама.
Проповедуя христианство среди мусульман, православное духовенство сталкивалось с совершенно неожиданным явлением: учащением случаев перехода русских и казаков из православия в ислам.
Примечательна судьба крестьянина Толстикова Осипа Михайловича, который в 1904 году принял ислам, изучил арабский язык и поменял свое имя на Абдуллу Адамова. Однако церковные власти всё время пытались вернуть его в лоно "святой" православной церкви, насильно послали в Томский мужской монастырь, но, несмотря на все эти испытания, Толстиков ответил решительным отказом на предложения священников.
В отличии от насильственной христианизации казахов, переход православных в ислам носил добровольный характер. Например, в 1910 году в Семипалатинской области приняли ислам 13 человек. В 1911 году на имя генерал-губернатора Туркестанского края поступила очередная сводка. В ней, в частности указывалось, что перовский мещанин Зумер, иудейского исповедания обращается с просьбой о разрешении ему перейти в ислам. В другом рапорте, направленном в Сырдарьинское правление, показано, что крестьянин Никифор Слободин переходит из православия в ислам всей семьей — 7 человек.
У русских женщин принявших ислам отбирали детей. Так, у казачки Аграфены Ивановны Бородихиной полиция лишила детей: одному — 2 года, другому — два месяца и в "20-градусный мороз отправили в Чернорецк за 53 версты".
После Указа 1905 года дающего "свободу веры", количество желающих перейти из православия в ислам увеличилось. По рапорту епископа Туркестанского и Ташкентского к 1907 году в Туркестане "до 500 русских девушек отпали в ислам". Но больше всего волновало церковного служителя то, что наряду с мирянами в ислам переходили и те, кто должен был вести работу с отступниками – священники.
Царские чиновники запрещали строительство более одной мечети в волости. Однако такие меры давали обратный эффект: мечети строили десятками – конспиративным образом. Как отмечал в своем докладе Каратаев, опубликованным в журнале "Айкап", "в одной области было более тысячи мечетей". В случае обнаружения такие мечети подвергались уничтожению.
Мусульманский вопрос всё чаще выступал на повестку дня. Он рассматривался на всевозможных собраниях, заседаниях чиновников. Оценивая ситуацию, сложившуюся вокруг мусульманского вопроса чиновники колониальной администрации вынуждены признать, что "прогрессивное движение мусульман всего мира убеждает в том, что в будущем исламу, будет отведена всемирная культурная роль".
Все народы Средней Азии считали себя мусульманами. Даже в 1921 году местное население на вопрос о национальности отвечало — "мусульманин". Это является подтверждением единства религии и традиций, стремлением быть вместе.
Царизм и его приспешники из рядов Русской православной церкви не смоги навязать казахам свою религиозную систему ценностей, но их усилия не прошли даром, свидетельством чему являются такие факты, как пренебрежение казахами своего языка, традиций, религии, слепое подражание западной культуре в одежде, поведении и даже в особенностях стиля мышления.
Из научного наследия казахстанского историка З.Т. Садвакасовой