Я хотел бы доброго коня

… «Я хо­тел бы добро­го ко­ня, по­слуш­но­го и по­кор­но­го, по­нят­ли­во­го и не вздор­но­го, с до­блест­ным серд­цем, вер­но­го и на­деж­но­го, что был бы тер­пе­лив в пу­ти, сто­ек в бит­ве и всег­да при­хо­дил бы пер­вым в со­стя­за­нии»…

Араб­ский ска­кун — один из са­мых ста­рых и са­мых по­пу­ляр­ных вер­хо­вых по­род ло­ша­дей.

Араб­ские ска­ку­ны дей­ст­ви­тель­но об­ла­да­ют та­ки­ми ка­чест­ва­ми, а так­же их от­ли­чи­тель­ной осо­бен­ностью яв­ля­ют­ся гар­мо­нич­ные про­пор­ции, рост со­из­ме­рим с дли­ной шеи, креп­кая и лег­кая од­нов­ре­мен­но, ма­лень­кая го­ло­ва, с ши­ро­ким лбом и от­но­си­тель­но уз­кой мор­дой, про­филь мор­ды пря­мой или во­гну­тый. Уши ма­лень­кие, ноз­дри боль­шие, спо­соб­ны ши­ро­ко раз­ду­вать­ся, гла­за боль­шие, вы­ра­зи­тель­ные, тем­ные. Грудь ши­ро­кая и глу­бо­кая. Ко­неч­нос­ти су­хие, проч­ные, ко­пы­та округ­лой фор­мы с проч­ным ро­го­вым сло­ем. Из-за мень­ше­го чис­ла по­звон­ков ко­рень хвос­та всег­да слег­ка при­под­нят, по­это­му ло­шадь дер­жит хвост кра­си­вой ду­гой, а на ска­ку от­став­ля­ет его так, что он раз­ве­ва­ет­ся слов­но по­бед­ный флаг. Ведь не зря го­во­рят, что они буд­то «ле­та­ют без крыль­ев». Шерсть у араб­ских ло­ша­дей ко­рот­кая, глад­кая, шел­ко­вис­тая, хо­ро­шо под­чер­ки­ва­ю­щая рель­еф­ную му­ску­ла­ту­ру.

Араб­ский ска­кун — это сим­вол вы­нос­ли­вос­ти, рез­вос­ти и кра­со­ты.

Кро­ме то­го, араб­ские ска­ку­ны об­ла­да­ют вы­со­ки­ми ра­бо­чи­ми ка­чест­ва­ми, и пред­на­зна­ча­лись для пе­ре­воз­ки гру­зов и для ве­де­ния вой­ны, а так­же они мо­гут участ­во­вать в мно­год­нев­ных по­хо­дах, пре­одо­ле­вая в сут­ки свы­ше 100 км каж­дый день. Так­же араб­ские ска­ку­ны до­воль­но не­при­хот­ли­вы, от­лич­но пе­ре­но­сят за­су­ху и жа­ру, от­ли­ча­ют­ся от­мен­ным здо­ровь­ем, дол­го­ле­ти­ем (час­то до­жи­ва­ют до 30 лет) и пло­до­ви­тостью. По тем­пе­ра­мен­ту араб­ских ска­ку­нов мож­но на­звать го­ря­чи­ми, то есть по­движ­ны­ми и ак­тив­ны­ми. В то же вре­мя эти ло­ша­ди очень доброн­рав­ны, по­кор­ны всад­ни­ку, лег­ко идут на кон­такт с че­ло­ве­ком, пре­крас­но обу­ча­ют­ся.

Для ара­ба-ко­чев­ни­ка ска­кун – ве­ли­чай­шая цен­ность и бо­гат­ст­во. Конь – друг и, час­то, спа­си­тель в ко­че­вой жиз­ни или бою. От его со­сто­я­ния за­ви­сит са­ма жизнь бе­ду­и­на. Од­на­ко араб­ское сло­во «ска­кун» – это не­прос­то обо­зна­че­ние опре­де­лен­но­го ви­да жи­вот­но­го, это, преж­де все­го, эпи­тет. И обо­зна­ча­ет непрос­то ло­шадь бе­ду­и­на, но и вы­нос­ли­во­го, креп­ко­го бое­во­го ко­ня, ко­то­рый слу­жит не­при­ступ­ной кре­по­стью для сво­е­го хо­зя­и­на. Араб и ло­шадь – это мно­го­ве­ко­вая ис­то­рия люб­ви, пре­дан­нос­ти и пол­но­го вза­и­мо­по­ни­ма­ния.

Не­да­ром аль-Аз­ха­ри го­во­рил: «Ло­ша­ди ара­бов – их кре­пос­ти»

Ара­бы не ве­ли пись­мен­ных ро­до­слов­ных сво­их ко­ней, но зна­ли их про­ис­хож­де­ние на­из­усть. Боль­шое зна­че­ние при­да­ва­лось ко­бы­ле: счи­та­лось, что, вы­на­ши­вая же­ре­бен­ка в сво­ем чре­ве, она пе­ре­да­ет ему свои ка­чест­ва в боль­шей сте­пе­ни, чем же­ре­бец.

Уход за ло­шадьми у ара­бов был очень тща­тель­ным: их дер­жа­ли воз­ле па­ла­ток, по­или верб­люжь­им мо­ло­ком и под­карм­ли­ва­ли фи­ни­ка­ми и ку­соч­ка­ми су­ше­но­го мя­са. Ара­бы су­ме­ли со­здать по­ис­ти­не уни­каль­ную ло­шадь. Мно­го­ве­ко­вой на­прав­лен­ный от­бор не толь­ко за­кре­пил в араб­ской ло­ша­ди рез­вость, не­уто­ми­мость, вы­нос­ли­вость, стой­кость к го­ло­ду и жаж­де, но и при­дал ей со­вер­шен­но осо­бые, спе­ци­фи­чес­кие чер­ты экс­терь­е­ра. Вот как вы­гля­дел иде­ал кон­ской кра­со­ты в гла­зах ара­ба. У ло­ша­ди че­ты­ре час­ти те­ла долж­ны быть ши­ро­ки­ми: лоб, грудь, круп, но­ги ; че­ты­ре — длин­ны­ми: шея, пред­плечья, бед­ра, го­ле­ни; че­ты­ре — ко­рот­ки­ми: крес­тец, баб­ки, уши, хвост.

Бла­го­да­ря ре­ли­ги­оз­но­му орео­лу, ко­то­рым бы­ла окру­же­на араб­ская ло­шадь, а так­же ее вкла­дом в про­цве­та­ние и без­опас­ность пле­ме­ни, по­ро­да раз­ви­ва­лась в изо­ля­ции. Бы­ли ус­та­нов­ле­ны стро­гие пра­ви­ла раз­ве­де­ния по­ро­ды в чис­то­те, что­бы со­хра­нить ее в ви­де, угод­ном Ал­ла­ху. Лю­бые сме­ше­ния с чу­жой кровью из гор или го­ро­дов, окру­жав­ших пу­с­ты­ню, бы­ли стро­жай­ше за­пре­ще­ны.

Ин­те­рес к этим вос­точ­ным ска­ку­нам рос, бла­го­да­ря ис­то­ри­ям об их си­ле, ско­рос­ти, вы­нос­ли­вос­ти и да­же прыж­ко­вых ка­чест­вах.

Вла­деть по­доб­ной ло­ша­дью озна­ча­ло не прос­то иметь воз­мож­ность улуч­шить соб­ст­вен­ных ло­ша­дей, но так­же и при­да­ва­ло из­ряд­ный прес­тиж. По­доб­ная ло­шадь в та­бу­не при­рав­ни­ва­лась к вла­де­нию ше­дев­ром ис­кус­ст­ва на сте­не в гос­ти­ной. Со­сто­я­тель­ные ев­ро­пей­цы, пре­иму­щест­вен­но чле­ны ко­ро­лев­ских се­мей, стре­ми­лись лю­бой це­ной за­по­лу­чить се­бе этих ска­зоч­ных ло­ша­дей.