Мечеть в жизни общества

Мес­то и роль ме­че­ти в жиз­ни об­щест­ва, преж­де все­го го­ро­жан, за­мет­но от­ли­ча­лось от то­го, ко­то­рое за­ни­ма­ла цер­ковь. Рас­по­ло­жен­ная в серд­це го­ро­да, по­сре­ди ба­за­ров, она бы­ла при­зва­на не толь­ко на­по­ми­нать о ре­ли­ги­оз­ных обя­зан­нос­тей, от­де­лить его от по­всед­нев­ной жиз­ни, сколь­ко со­еди­нить всех му­суль­ман. Ее функ­ции по­ли­ти­чес­ко­го и ре­ли­ги­оз­но­го цент­ра на пер­вых по­рах не чет­ко раз­ли­ча­лись, тем бо­лее что има­мом на мо­лит­ве и про­по­вед­ни­ком не­ред­ко ока­зы­вал­ся на­мест­ник или на­чаль­ник гар­ни­зо­на, и да­же поз­же, ког­да по­яви­лись про­фес­си­о­наль­ные има­мы, их долж­ность не свя­зы­ва­лась при­об­ще­ни­ем к ка­кой-то свя­тос­ти – их на­зна­чи­ли на­ря­ду с дру­ги­ми чи­нов­ни­ка­ми.

В пят­ни­цу, ког­да в ме­че­ти со­би­ра­лись все взрос­лые му­суль­ма­не (в пер­вые ве­ка ис­ла­ма до­ступ жен­щин не огра­ни­чи­вал­ся, хо­тя им и пред­пи­сы­ва­лось мо­лить­ся от­дель­но во из­бе­жа­ние со­блаз­на), с ка­фед­ры про­по­вед­ни­ка кро­ме сло­ва Ко­ра­на зву­ча­ли об­ра­ще­ния влас­тей к на­ро­ду.

Ме­четь од­нов­ре­мен­но слу­жи­ла за­лом су­да, ку­да тя­жу­щи­е­ся при­хо­ди­ли к судье, сбер­кас­сой (в ней хра­ни­лись сбо­ры в поль­зу бед­ных и раз­лич­ные вкла­ды, остав­ля­е­мые на со­хра­не­ние у судьи), шко­лой (в ее га­ле­ре­ях устра­ива­лись уче­ные со сво­и­ми уче­ни­ка­ми) и прос­то клу­бом, где бы­ло удоб­но и при­лич­но со­брать­ся по­тол­ко­вать с при­яте­ля­ми, как это де­лал из­вест­ный араб­ский пи­са­тель IX в. ал-Джа­хиз; на­ко­нец, как уже го­во­ри­лось, в ней мож­но бы­ло и пе­ре­но­че­вать. С те­че­ни­ем вре­ме­ни про­изо­шло обо­соб­ле­ние не­ко­то­рых из этих функ­ций в спе­ци­а­ли­зи­ро­ван­ных уч­реж­де­ни­ях и са­ма пят­нич­ная ме­четь утра­ти­ла роль по­ли­ти­чес­ко­го цент­ра, все бо­лее пре­вра­ща­ясь в храм, ко­то­ро­му про­ти­во­по­ка­за­но мир­ское. Ушло в про­ш­лое и об­ще­ние пра­ви­те­ля с на­ро­дом.

По ме­ре рос­та го­ро­дов, чис­ла му­суль­ман в них и обо­соб­ле­ния квар­та­лов воз­рас­та­ет зна­че­ние квар­таль­ных ме­че­тей, чис­ло ко­то­рых рез­ко воз­рас­та­ет в XI в. В се­ре­ди­не XII в. в Да­мас­ке на­счи­ты­ва­лось 241 ме­четь, а в его при­го­ро­дах – еще 148, к XIII в. это чис­ло уве­ли­чи­лось со­от­вет­ст­вен­но до 248 и 412; в Ха­ле­бе в XIII в. бы­ло 698 ме­че­тей. В от­ли­чие от них глав­ная ме­четь с X в. на­чи­на­ет на­зы­вать­ся не мас­д­жид, а ал-мас­д­жид ал-джа­ми‛ (со­бор­ная ме­четь).

Утра­чи­ва­ет ме­четь и функ­цию глав­но­го цент­ра му­суль­ман­ско­го об­ра­зо­ва­ния. Шко­лы в му­суль­ман­ском ми­ре дол­го но­си­ли част­ный ха­рак­тер. На­чаль­ное об­ра­зо­ва­ние де­ти по­лу­ча­ли ли­бо на до­му у сво­их ро­ди­те­лей (бо­га­тые на­ни­ма­ли учи­те­ля), ли­бо у учи­те­ля, со­би­рав­ше­го груп­пу уче­ни­ков.              Даль­ней­шее об­ра­зо­ва­ние нуж­но бы­ло по­лу­чать, по­се­щая лек­ции и бе­се­ды зна­то­ков Ко­ра­на и ха­ди­сов, ко­то­рые про­во­ди­ли их в ме­че­ти или у се­бя на до­му. Ни­ка­ко­го го­су­дар­ст­вен­но­го кон­тро­ля над та­ки­ми зна­ни­я­ми и тем бо­лее их ор­га­ни­за­ции со сто­ро­ны го­су­дар­ст­ва сна­ча­ла не су­щест­во­ва­ло. Лек­ции, ви­ди­мо, в боль­шинст­ве слу­ча­ев бы­ли плат­ны­ми, но мно­гие счи­та­ли их де­лом бла­го­чес­тия и про­во­ди­ли без­воз­мезд­но.

         В про­ти­во­вес им сун­нит­ские го­су­да­ри со­зда­ют сун­нит­ские выс­шие шко­лы, мед­ре­се, ши­ро­ко рас­прост­ра­нив­ши­е­ся с се­ре­ди­ны XI в., с уста­нов­ле­ни­ем влас­ти Сельд­жу­ки­дов. Гла­ва мед­ре­се, му­дар­рис, по­лу­чал на­зна­че­ние и гра­мо­ту от гла­вы го­су­дар­ст­ва и дол­жен был рас­прост­ра­нять офи­ци­аль­но при­знан­ное ве­ро­уче­ние. В XII в. мед­ре­се ста­ли важ­ней­шим ору­ди­ем в борь­бе с фа­ти­мид­ской про­па­ган­дой и раз­лич­ны­ми фор­ма­ми воль­но­дум­ст­ва, средст­вом спло­че­ния му­суль­ман с борь­бе с крес­то­нос­ца­ми. Осо­бен­но от­чет­ли­во про­яви­лось это в прав­ле­ние Ну­рад­ди­на Зен­ги (1146-1174), ко­то­рый в до­пол­не­ние к 16 мед­ре­се, имев­шим­ся в его вла­де­ни­ях (Си­рия и рай­он Мо­су­ла), ос­но­вал еще 42, в том чис­ле  в од­ном толь­ко Да­мас­ке – 11. В на­ча­ле XIII в. в Да­мас­ке их ста­ло 92, а в Ха­ле­бе к 7 ста­рым до­ба­ви­лось еще 35.

         На со­дер­жа­ние пре­по­да­ва­те­лей, слу­жи­те­лей и сту­ден­тов уч­ре­ди­те­ли за­ве­ща­ли до­хо­ды с не­дви­жи­мос­ти (вакф), ко­то­рые за­тем до­пол­ня­лись по­жерт­во­ва­ни­я­ми дру­гих лиц. В от­ли­чие от ев­ро­пей­ских уни­вер­си­те­тов мед­ре­се не име­ли ни­ка­ко­го пра­во­во­го ста­ту­са и внут­рен­не­го са­мо­управ­ле­ния, все­це­ло за­ви­ся от управ­ля­ю­ще­го. На тех же ос­но­ва­ни­ях су­щест­во­ва­ли воз­ник­шие па­рал­лель­но мед­ре­се оби­те­ли для же­ла­ю­щих пре­да­вать­ся бла­го­чес­ти­вым раз­мыш­ле­ни­ям и мо­лит­вам, сво­е­го ро­да му­суль­ман­ские мо­на­с­ты­ри, но без жест­ко­го рас­по­ряд­ка и сво­бод­ные для вы­хо­да из них. Эти оби­те­ли, ха­на­ки, стро­и­лись так­же для жен­щин, хо­тя в зна­чи­тель­но мень­шем ко­ли­чест­ве.

         В ар­хи­тек­тур­ном от­но­ше­нии мед­ре­се и ха­на­ки не внес­ли ни­че­го но­во­го во внеш­ний об­лик го­ро­дов, про­дол­жая ши­ро­ко рас­прост­ра­нен­ный тип зда­ния с внут­рен­ним дво­ром, в ко­то­рый вы­хо­дят все по­ме­ще­ния, в дан­ном слу­чае за­лы для за­ня­тий, до­маш­няя ме­четь и жи­лые ком­на­ты. Но­вым в них бы­ло то, что обу­че­ние на­хо­ди­лось под кон­тро­лем го­су­дар­ст­ва, пре­вра­тив­шим изу­че­ние и раз­ра­бот­ку пра­ва и бо­го­сло­вия из част­но­го, лю­би­тель­ско­го за­ня­тия в го­су­дар­ст­вен­ное де­ло, спо­собст­вуя их кон­сер­ва­ции и дог­ма­ти­за­ции; а на­коп­ле­ние эти­ми уч­реж­де­ни­я­ми зна­чи­тель­ной не­дви­жи­мой собст­вен­нос­ти в фор­ме вак­фов при­ве­ло к сло­же­нию ду­хов­но­го со­сло­вия.