Поэт и халиф

Рас­ска­зы­вал Да­кин ибн Рад­жа, по­эт, про­сла­вив­ший­ся сво­и­ми сти­ха­ми в раз­ме­ре рад­жаз: «Я воз­нес хва­лу Ума­ру ибн Абд аль-Ази­зу, ког­да он был на­мест­ни­ком Ме­ди­ны, и он по­да­рил мне пят­над­цать чис­ток­ров­ных, но еще не при­ру­чен­ных верб­лю­диц. Я не ре­шал­ся гнать их по ущелью, опа­са­ясь, что они раз­бе­гут­ся, а про­да­вать мне бы­ло их жаль. Но тут объ­яви­лись по­пут­чи­ки, ко­то­рые воз­вра­ща­лись из Егип­та, и я по­про­сил у них раз­ре­ше­ния гнать сво­их верб­лю­диц вмес­те с их ка­ра­ва­ном. Они ска­за­ли:

— Если хо­чешь ехать с на­ми, то при­со­еди­няй­ся этой же ночью.
— Но я не успел прос­тить­ся с эми­ром, — воз­ра­зил я.
— Эмир не от­ка­зы­ва­ет в при­еме да­же то­му, кто при­хо­дит к не­му ночью, — от­ве­ти­ли они.

Тог­да я не­мед­ля от­пра­вил­ся к Ома­ру, по­про­сил раз­ре­ше­ния вой­ти, и ме­ня пус­ти­ли к не­му. Вой­дя, я уви­дел, что эмир бе­се­ду­ет с дву­мя не­зна­ко­мы­ми мне стар­ца­ми.
— По­слу­шай, Да­кин, — об­ра­тил­ся ко мне амир, — я жаж­ду до­стичь боль­ше­го, чем имею, и, если это слу­чит­ся, я те­бя вновь ода­рю.
— Мо­жешь ли ты по­клясть­ся в этом? – спро­сил я.
— Да, кля­нусь Ал­ла­хом, — от­ве­тил он.
— А кто бу­дет сви­де­те­лем этой клят­вы?
— Пусть из тво­ре­ний Ал­ла­ха сви­де­те­ля­ми бу­дут эти два шей­ха.
— Да по­ми­лу­ет те­бя Ал­лах, — об­ра­тил­ся я к од­но­му из них, — ска­жи мне, как те­бя зо­вут, что­бы знать кто ты та­кой.
— Я Са­лим ибн Аб­дал­лах, — мол­вил тот в от­вет.
— Ну вот, те­перь ты зна­ешь имя од­но­го из сви­де­те­лей, — ска­зал Умар.

Тог­да я об­ра­тил­ся ко вто­ро­му стар­цу:
— А кто ты, да по­ми­лу­ет те­бя Ал­лах?
— Я Му­за­хим Абу Яхья, мау­ла ами­ра, — от­ве­тил тот.

Той же ночью я от­пра­вил­ся с ка­ра­ва­ном и при­вел верб­лю­диц в зем­ли сво­е­го пле­ме­ни, буд­то на них па­ло бла­го­сло­ве­ние Ал­ла­ха, вы­год­но про­дал часть и ку­пил на эти день­ги не­сколь­ко уса­деб с зем­лей и ра­ба­ми.

Од­наж­ды в пу­с­ты­не Фа­ладж ми­мо ме­ня про­ска­кал го­нец ба­ри­да, на­прав­ля­ясь в Си­рию.

— Ка­кие вес­ти ты не­сешь? – спро­сил я.
— Умер Су­лей­ман ибн Абд аль-Ма­лик.
— А кто унас­ле­до­вал пре­стол?
— Умар ибн Абд аль-Азиз.

Я тот­час опус­тил на ко­ле­ни свою вер­хо­вую верб­лю­ди­цу, на­гру­зил на нее все мои по­жит­ки и от­пра­вил­ся к Ума­ру. По до­ро­ге я встре­тил Джа­ри­ра и спро­сил его?

— От­ку­да путь дер­жишь, Абу Хар­за?
— От ами­ра Ума­ра, ко­то­рый ода­ря­ет бед­ня­ков и воз­на­граж­да­ет по­этов. По­спе­ши к не­му, — от­ве­тил Джа­рир.

Я по­сле­до­вал его со­ве­ту и, при­быв, уви­дел, что Умар си­дит пе­ред сво­им двор­цом на вы­со­ком си­денье, окру­жен­ный тол­пой лю­дей. Не в си­лах про­брать­ся сквозь нее, я воз­звал к эми­ру с то­го ме­с­та, где сто­ял, и стал чи­тать сти­хи так гром­ко, как мог:

Умар, ты сде­лал мно­го бла­гих и до­стой­ных дел,
Сколь­ко слав­ных по­ступ­ков ты со­вер­шить су­мел!
Я же из ро­да Кат­на, это по­чтен­ный род.
Про­шу, что мне при­чи­та­ет­ся, о ис­точ­ник щед­рот!
Вспом­ни, бес­сон­ной ночью ты мне клят­ву да­вал.
Са­ли­ма и Абу Яхью в сви­де­те­ли я при­зы­вал.

Тог­да Абу Яхья встал, про­вел ме­ня к Ума­ру и ска­зал ему:

— По­ве­ли­тель пра­во­вер­ных, я был сви­де­те­лем в поль­зу это­го че­ло­ве­ка.
— Я не за­был это­го, — от­ве­тил Умар. – По­дой­ди ко мне. Пом­нишь, я го­во­рил те­бе, что жаж­ду боль­ше­го, чем имею в этом ми­ре. Но, до­стиг­нув, же­ла­е­мо­го, я по­чув­ст­во­вал ра­зо­ча­ро­ва­ние, и те­перь все мои по­мыс­лы о ми­ре ином. Кля­нусь Ал­ла­хом, я не при­о­брел с тех пор, как мы ви­де­лись, ни­че­го, чем мог бы ода­рить те­бя. У ме­ня есть две ты­ся­чи дир­хе­мов, я го­тов по­де­лить их меж­ду на­ми по­ров­ну.

С эти­ми сло­ва­ми он при­ка­зал при­нес­ти мне ты­ся­чу дир­хе­мов».

Рас­сказ Ибн Абд Раб­би­хи из сбор­ни­ка «Чу­дес­ное оже­релье» (Х в.)