Золотой человек кургана Иссык

В 1969 го­ду ка­зах­ские ар­хео­ло­ги под ру­ко­водст­вом К.А. Аки­ше­ва при­сту­пи­ли к рас­коп­кам ог­ром­но­го кур­га­на, рас­по­ло­жен­но­го в 50 ки­ло­мет­рах вос­точ­нее Ал­ма-Аты. Ар­хео­ло­ги са­ми на­зва­ли кур­ган Ис­сык, так как на­род­ные пре­да­ния обо­шли его сво­им вни­ма­ни­ем. В об­щем-то, это не бы­ло уди­ви­тель­ным: ря­дом с Ис­сы­ком вы­си­лись дру­гие его со­братья, со­став­ляя гран­ди­оз­ный кур­ган­ный ком­плекс – со­рок пять зем­ля­ных пи­ра­мид, вы­тя­нув­ших­ся на рас­сто­я­ние в три ки­ло­мет­ра. И ря­дом со сво­и­ми со­се­дя­ми Ис­сык не вы­де­ля­ет­ся ни­чем: вы­со­та его со­став­ля­ла все­го лишь… шесть с по­ло­ви­ной мет­ров. Все­го лишь – по­то­му что ря­дом сто­я­ли ис­по­ли­ны вы­со­той до 15 мет­ров. Как и дру­гие кур­га­ны, Ис­сык был ограб­лен еще в древ­нос­ти… к счастью для на­уки, гра­би­те­ли за­ме­ти­ли од­но – при­чем бо­ко­вое, то есть не глав­ное да­же – по­греб­ле­ние, в ко­то­ром ле­жа­ли остан­ки че­ло­ве­ка, от­ны­не во­шед­ше­го в ми­ро­вую на­уку под име­нем «зо­ло­то­го че­ло­ве­ка Ис­сы­ка».

«Са­ки же (скиф­ское пле­мя) но­си­ли на го­ло­вах вы­со­кие ост­ро­вер­хие тюр­ба­ны плот­ные, так, что сто­я­ли пря­мо. Они но­си­ли шта­ны, а во­ору­же­ны бы­ли дак­ски­ми лу­ка­ми и кин­жа­ла­ми…»

В об­щем-то, Ге­ро­дот в сво­ей де­вя­ти­том­ной ис­то­рии о са­ках пи­шет не­мно­го – лишь упо­ми­ная их ря­дом с дру­ги­ми пле­ме­на­ми и на­ро­да­ми. Но за­час­тую са­мо это со­седст­во уже го­во­рит о мно­гом.

Слу­чай­но из­бег­нув в мла­ден­чест­ве на­сильст­вен­ной смер­ти и воз­не­сясь впо­следст­вии на греб­не двор­цо­вой ин­три­ги, сын знат­но­го пер­са Кир сверг­нул ин­дий­скую ди­нас­тию, пра­вив­шую пер­са­ми. Став «вла­ды­кой Азии», он на­чал бес­по­кой­ные вой­ны с эл­лин­ским ми­ром. При этом, уточ­ня­ет «отец ис­то­рии», вна­ча­ле Кир на са­мих эл­ли­нов не об­ра­щал ни­ка­ко­го вни­ма­ния, счи­тая их в во­ен­ном от­но­ше­нии про­тив­ни­ком слиш­ком ни­чтож­ным: «ведь по­ме­хой Ки­ру бы­ли Ва­ви­лон, бак­трий­ский на­род, са­ки и егип­тя­не». Со­че­та­ние та­ких мо­гу­щест­вен­ных дер­жав древ­не­го ми­ра, как Ва­ви­лон и Еги­пет, с од­ним из мно­го­чис­лен­ных скиф­ских пле­мен на пер­вый взгляд ка­жет­ся стран­ным. Но объ­яс­не­ние это­му мож­но про­честь меж­ду строк у са­мо­го Ге­ро­до­та: он пи­сал, что кон­ни­ца са­ков пред­став­ля­ла со­бой серь­ез­ную во­ен­ную си­лу, на­мно­го укреп­ляв­шую те ар­мии, на сто­ро­не ко­то­рых сра­жа­лась. «В вой­ске вар­ва­ров наибо­лее от­ли­чи­лись пе­шие пер­сид­ские во­и­ны и кон­ни­ца са­ков», — под­во­дит ис­то­рик итог од­ной бит­вы.

Древ­не­пер­сид­ские хро­ни­ки, кли­но­пис­ные сте­лы, сви­де­тельст­ва ан­тич­ных ав­то­ров по­мог­ли ис­сле­до­ва­те­лям очер­тить кон­ту­ры ис­то­рии этих пле­мен. Са­ки, со­глас­но древ­ним ис­точ­ни­кам, де­ли­лись на три боль­шие груп­пы: но­ся­щие ост­ро­ко­неч­ные шап­ки, ва­ря­щие на­пи­ток ха­ом и за­мор­ские. Часть этих пле­мен в кон­це кон­цов бы­ла по­ко­ре­на пер­сид­ски­ми ца­ря­ми. Во II ве­ке до на­шей эры са­ки пос­ле дли­тель­ной вой­ны с мо­гу­щест­вен­ной Пар­фи­ей бы­ли от­тес­не­ны на зем­ли, вхо­дя­щие ны­не в гра­ни­цы Ира­на и Аф­га­нис­та­на, где и осе­ли. Вско­ре они бы­ли пол­ностью ас­си­ми­ли­ро­ва­ны мест­ны­ми жи­те­ля­ми и уже в пер­вых ве­ках на­шей эры как са­мос­то­я­тель­ный на­род ис­че­за­ют из ис­то­ри­чес­ких хро­ник.

В об­щем-то, к са­кам ис­то­ри­чес­кая па­мять ока­за­лась ку­да ме­нее ми­лос­ти­ва, не­же­ли к их со­брать­ям и со­вре­мен­ни­кам – ски­фам При­чер­но­морья. Вос­хи­ще­ние Ге­ро­до­та ис­клю­чи­тель­ным му­жест­вом и во­ен­ной до­блестью са­ков, ази­ат­ских ски­фов, как бы лег­ло в ос­но­ву тра­ди­ци­он­но сло­жив­ше­го­ся пред­став­ле­ния о мес­те их в ис­то­ри­чес­ком про­цес­се – толь­ко как во­ен­ной си­лы. А уни­каль­ные на­ход­ки в скиф­ских кур­га­нах При­чер­но­морья, сде­лан­ные рус­ски­ми ар­хео­ло­га­ми, окон­ча­тель­но от­тес­ни­ли са­ков к даль­не­му го­ри­зон­ту ис­то­ри­чес­ко­го вни­ма­ния. Блеск зо­ло­та при­чер­но­мор­ских кур­га­нов был на­столь­ко осле­пи­те­лен, что дол­гое вре­мя да­же ве­ду­щие ис­то­ри­ки счи­та­ли, что имен­но здесь, вб­ли­зи древ­нег­ре­чес­ких го­ро­дов-ко­ло­ний, был центр всей скиф­ской куль­ту­ры.

Не­ма­лую роль в этом сыг­ра­ло и дру­гое об­сто­я­тельст­во. Ев­ро­пей­ские эт­но­гра­фы XVIII-XIX ве­ков на­ча­ли изу­че­ние ко­че­вых и по­лу­ко­че­вых на­ро­дов Сред­ней Азии, ког­да те на­хо­ди­лись в со­сто­я­нии куль­тур­но­го и со­ци­аль­но-эко­но­ми­чес­ко­го за­стоя, а от­дель­ные пле­ме­на во­об­ще бы­ли поч­ти на гра­ни го­лод­но­го вы­ми­ра­ния. И по су­ти де­ла, пи­шет док­тор ис­то­ри­чес­ких на­ук К.А. Аки­шев, эта пе­чаль­ная кар­ти­на бы­ла це­ли­ком пе­ре­не­се­на и в ис­то­ри­чес­кую пер­спек­ти­ву – без вся­ко­го уче­та ка­та­стро­фи­чес­ких по­тря­се­ний, ис­пы­ты­ва­е­мых на­ро­да­ми Сред­ней Азии, на­чи­ная со втор­же­ния орд Чин­гис­ха­на, при­вед­ших в ито­ге к на­ру­ше­нию и ги­бе­ли ис­то­ри­чес­ки сло­жив­ших­ся ком­му­ни­ка­ций и вза­и­мос­вя­зей, рез­ко­го умень­ше­ния по­го­ловья ско­та – ос­но­вы су­щест­во­ва­ния ко­че­вых об­ществ.

И еще – на этом, ви­ди­мом со­вре­мен­ни­ка­ми со­ци­аль­но-эко­но­ми­чес­ком фо­не, про­дол­жа­ет ис­сле­до­ва­тель, «свое­об­раз­ные фор­мы об­щест­вен­ной ор­га­ни­за­ции и го­су­дар­ст­вен­но­го строя, ма­те­ри­аль­ной и ду­хов­ной куль­ту­ры, сло­жив­шей­ся в ре­зуль­та­те мно­го­ве­ко­во­го раз­ви­тия, воз­ник­шие в опре­де­лен­ной сре­де и в опре­де­лен­ной об­ста­нов­ке и при­спо­соб­лен­ные к сво­е­му об­ра­зу жиз­ни и бы­ту, к сво­им тра­ди­ци­ям, вку­сам и ду­хов­ным за­про­сам, счи­та­лись низ­ши­ми и вар­вар­ски­ми…»

Но со вре­ме­нем но­вые ис­то­ри­чес­кие и ар­хео­ло­ги­чес­кие дан­ные все боль­ше и боль­ше ста­ви­ли под со­мне­ние эти сло­жив­ши­е­ся пред­став­ле­ния. «Ар­хео­ло­ги по­сте­пен­но вы­яви­ли, — пи­шет ака­де­мик Б.Б. Пиот­ров­ский, — общ­ность мно­гих эле­мен­тов куль­ту­ры от Ду­ная на за­па­де вплоть до Ве­ли­кой ки­тай­ской сте­ны на вос­то­ке, на ши­ро­кой по­ло­се сте­пей пред­го­рий и гор­ных паст­бищ, меж­ду 40 и 50 па­рал­ле­ля­ми». На об­шир­ней­ших прос­то­рах – про­тя­жен­ностью свы­ше 7000 ки­ло­мет­ров – сло­жил­ся и око­ло де­ся­ти ве­ков су­щест­во­вал кон­гло­ме­рат схо­жих меж­ду со­бой скиф­ских куль­тур. Осо­бен­но от­чет­ли­во эта схо­жесть про­яви­лась в так на­зы­ва­е­мом «ски­фо-си­бир­ском зве­ри­ном сти­ле» – зо­ло­тых, се­реб­ря­ных, брон­зо­вых из­де­ли­ях и укра­ше­ни­ях, вы­шив­ка на тка­нях. Мир скиф­ско­го ис­кус­ст­ва был ми­ром хищ­ни­ков, птиц, оле­ней, гор­ных коз­лов, то фан­тас­ти­чес­ки пре­об­ра­зо­ван­ных ми­фо­ло­ги­чес­кой фан­та­зи­ей мас­те­ров, то изо­бра­жен­ных с пре­дель­ным, да­же на­ту­ра­лис­ти­чес­ким, по­до­би­ем. Но в этом ми­ре вплоть до се­ре­ди­ны XX ве­ка ис­сле­до­ва­те­ли не мог­ли уви­деть сле­дов са­ков.

В 1947 го­ду со­вет­ские ар­хео­ло­ги на­ча­ли рас­коп­ки кур­га­нов в Гор­ном Ал­тае – в тех мес­тах, где, по Ге­ро­до­ту, ко­че­ва­ли пле­ме­на са­ков. Ре­зуль­та­ты этих рас­ко­пок ока­за­лись по­ис­ти­не сен­са­ци­он­ны­ми. Слой веч­ной мер­з­ло­ты со­хра­нил бук­валь­но в пер­во­з­дан­ном ви­де не толь­ко ве­щи, но и те­ла по­гре­бен­ных – спус­тя ты­ся­че­ле­тия ис­сле­до­ва­те­ли смог­ли да­же изу­чить ред­кост­ную по сво­ей изощ­рен­нос­ти та­ту­и­ров­ку по­гре­бен­но­го знат­но­го во­и­на (кста­ти, аб­со­лют­но со­от­вет­ст­ву­ю­щую зве­ри­но­му сти­лю все­го скиф­ско­го ис­кус­ст­ва). При­ро­да Ал­тая со­хра­ни­ла тон­чай­шие шел­ко­вые тка­ни, вой­лоч­ные одеж­ды, яр­чай­шие крас­ки ков­ров. «Мас­тер­ст­во ис­пол­не­ния, про­яв­лен­ное ал­тай­ски­ми ху­дож­ни­ка­ми во всех об­лас­тях твор­чест­ва, по­ра­жа­ет и по сей день, — пи­шет из­вест­ный ис­сле­до­ва­тель си­бир­ских древ­нос­тей М.П. За­ви­ту­хи­на. – Оно от­ра­бо­та­но на про­тя­же­нии не­сколь­ких по­ко­ле­ний на ос­но­ве под­лин­но на­род­но­го твор­чест­ва… До сих пор ал­тай­ское ис­кус­ст­во яв­ля­ет­ся од­ной из вер­шин ком­по­зи­ци­он­но­го мас­тер­ст­ва».

Бы­ли сде­ла­ны от­кры­тия и в дру­гих кур­га­нах, сви­де­тельст­ву­ю­щие о раз­ви­той со­ци­аль­ной струк­ту­ре сак­ско­го об­щест­ва Се­ми­речья. И вот на­уке от­кры­лось бо­гат­ст­во сак­ско­го кур­га­на Ис­сык…  

За­хо­ро­нен­ный в кур­га­не во­ин дейст­ви­тель­но был зо­ло­той – в по­гре­баль­ной ка­ме­ре, тща­тель­но сруб­лен­ной из ве­ко­вых ство­лов тянь-шан­ской ели, ар­хео­ло­ги на­шли свы­ше че­ты­рех ты­сяч зо­ло­тых из­де­лий: пред­ме­ты укра­ше­ния одеж­ды, го­лов­но­го убо­ра и обу­ви, перст­ни, ста­ту­эт­ки, бля­хи. На по­лу сто­я­ли со­су­ды из де­ре­ва, гли­ны, брон­зы и се­реб­ра. И рас­по­ло­же­ние пред­ме­тов, укра­шав­ших не­ког­да па­рад­ный до­спех по­гре­бен­но­го во­и­на, остат­ки же­лез­но­го ме­ча и кин­жа­ла по­зво­ли­ли ис­сле­до­ва­те­лям в ре­зуль­та­те кро­пот­ли­вой ра­бо­ты вос­со­з­дать – впер­вые в на­уке – об­лик сак­ско­го во­и­на. Имен­но сак­ско­го – и не толь­ко по­то­му, что этот кур­ган рас­по­ло­жен на тер­ри­то­рии, ко­то­рая со­глас­но древ­ним ис­точ­ни­кам им при­над­ле­жа­ла, и на­сы­пан был имен­но в «сак­ское» вре­мя: ре­кон­струк­ция пол­ностью со­впа­ла с опи­са­ни­ем одеж­ды тех са­ков, ко­то­рые, как сви­де­тельст­во­вал Ге­ро­дот, «но­си­ли на го­ло­вах вы­со­кие ост­ро­вер­хие тюр­ба­ны».

А те про­из­ве­де­ния зве­ри­но­го сти­ля, что бы­ли най­де­ны в кур­га­не Ис­сык, не толь­ко окон­ча­тель­но «вве­ли» са­ков в ве­ли­кий мир скиф­ско­го ис­кус­ст­ва, дав ис­сле­до­ва­те­лю пра­во го­во­рить о су­щест­во­ва­нии са­мос­то­я­тель­ной шко­лы мас­те­ров Се­ми­речья, но и по­зво­ли­ли сде­лать пред­по­ло­же­ние, ра­нее ка­зав­ше­е­ся не­воз­мож­ным.

«Ком­плекс на­хо­док в кур­га­не Ис­сык, — пи­шет К.А. Аки­шев, — дал до­пол­ни­тель­ные ма­те­ри­а­лы, про­ли­ва­ю­щие свет на уро­вень со­ци­аль­ной ис­то­рии са­ков Се­ми­речья. Мож­но утверж­дать, что пыш­ность и бо­гат­ст­во зо­ло­той одеж­ды ис­сык­ско­го са­ка бы­ли рас­счи­та­ны не на один толь­ко внеш­ний эф­фект – смысл это­го бо­гат­ст­во го­раз­до глуб­же, его на­до рас­смат­ри­вать в пла­не со­ци­аль­но-по­ли­ти­чес­ком. Глав­ное на­зна­че­ние одеж­ды бы­ло в воз­ве­ли­чи­ва­нии лич­нос­ти вож­дя, воз­ве­де­нии его в ранг солн­це по­доб­но­го бо­жест­ва… По-ви­ди­мо­му, сак­ское об­щест­во Се­ми­речья сто­я­ло на бо­лее вы­со­кой сту­пе­ни со­ци­аль­ной ор­га­ни­за­ции, чем нам пред­став­ля­лось до рас­ко­пок ис­сык­ско­го кур­га­на…».

И этот вы­вод ис­сле­до­ва­те­ля, кро­ме то­го, под­тверж­да­ет­ся на­ход­кой. Столь же по­ка за­га­доч­ной, сколь и оше­лом­ля­ю­щей: на од­ной из се­реб­ря­ных чаш, сто­я­щих воз­ле остан­ков зо­ло­то­го во­и­на, ар­хео­ло­ги об­на­ру­жи­ли на­ца­ра­пан­ные зна­ки – сле­ды пись­мен­нос­ти! Сле­ды са­мой древ­ней пись­мен­нос­ти во­об­ще на тер­ри­то­рии Сред­ней Азии!

(К.А.Аки­шев ос­то­ро­жен в сво­их вы­во­дах от­но­си­тель­но этой на­ход­ки, по­сколь­ку над­пись из кур­га­на Ис­сык еще не рас­шиф­ро­ва­на. Кро­ме то­го, по­ка эта на­ход­ка – единст­вен­ная, хо­тя, как пи­шет ис­сле­до­ва­тель, в свое вре­мя ар­хео­ло­га­ми бы­ли най­де­ны от­дель­ные зна­ки, ука­зы­ва­ю­щие на воз­мож­ность су­щест­во­ва­ния пись­мен­нос­ти в Се­ми­речье эпо­хи са­ков.) Тща­тель­ный ана­лиз по­ка­зал, что над­пись на ча­ше, со­сто­яв­шая из двух строк, со­дер­жит в об­щей слож­нос­ти 25 или 26 зна­ков, сре­ди ко­то­рых уда­лось рас­поз­нать 16 или 17 раз­лич­ных, что сви­де­тельст­ву­ет об ал­фа­вит­ном ха­рак­те­ре над­пи­си. И этот ана­лиз, про­ве­ден­ный круп­ней­ши­ми спе­ци­а­лис­та­ми Ин­сти­ту­та вос­то­ко­ве­де­ния АН ССР, за­кан­чи­ва­ет­ся та­кой фра­зой: «Весь­ма воз­мож­но, что над­пись на ча­ше на­пи­са­на не­из­вест­ным ра­нее ал­фа­ви­том».

Ски­фы не оста­ви­ли пос­ле се­бя пись­мен­нос­ти. Сре­ди ты­сяч и ты­сяч ар­хео­ло­ги­чес­ких на­хо­док, сде­лан­ных в скиф­ских кур­га­нах, не об­на­ру­же­но да­же сле­дов ее су­щест­во­ва­ния. И сло­жи­лось убеж­де­ние, что в скиф­ских об­щест­вах во­об­ще не бы­ло пись­мен­нос­ти, так как уро­вень их раз­ви­тия по­зво­лял об­хо­дить­ся без нее. И вот так не­спра­вед­ли­во обой­ден­ные ис­то­ри­ей са­ки, дол­гое вре­мя ка­зав­ши­е­ся глу­бо­кой пе­ри­фе­ри­ей скиф­ской куль­ту­ры, да­рят на­деж­ду на то, что и это мне­ние не столь уж не­зыб­ле­мое.       

Ав­тор: В. Ле­вин. Зо­ло­той че­ло­век кур­га­на Ис­сык // Во­круг све­та. № 4 (2463) ап­рель 1979 го­да.