Однажды Муавия сидел со своими приближенными – Саидом, Утбой, аль-Валидом и другими и вел беседу. И вот, когда речь зашла о знаменитой дочери Ади ибн Кайса по имени аз-Зарка аль-Хамданийя, которая сопровождала своих соплеменников во время битвы при Сиффине, Муавия спросил:
— Кто из вас помнит, что она тогда говорила?
— Я хорошо помню ее слова, повелитель правоверных, — отозвался один из приближенных.
— Тогда посоветуйте, что с ней сделать.
— Убей ее, — предложил Саид.
— Ты даешь мне плохой совет! – воскликнул Муавия. – Подобает ли, чтобы о таком человеке, как я, говорили, что он убил женщину после того, как одолел ее соплеменников?
И Муавия повелел написать своему наместнику в Куфе, где находилась аз-Зарка, чтобы он прислал ее в сопровождении свиты из надежных людей наместника и всадников из ее племени. А еще халиф приказал, чтобы наместник снарядил караван достойным образом, посадил дочь Ади в самое удобное седло, укрыв паланкин дорогими тканями, и не жалел бы в пути расходов. Наместник отправил к аз-Зарке своего гонца, тот прочел ей послание, и она сказала:
— Если бы Муавия предоставил бы выбор, я бы предпочла бы к нему не ехать, но если это неизбежно, то лучше повиноваться.
Тогда наместник снарядил ее наилучшим образом, как приказал Муавия, и она отправилась в Дамаск. Когда женщина вошла к халифу, он милостиво приветствовал ее:
— Добро пожаловать, лучшая из всех, кто являлся к нам. Как ты живешь?
— Хорошо, повелитель правоверных, — ответила аз-Зарка, — пусть Аллах сделает вечным твое благоденствие.
— Как прошло путешествие?
— Я чувствовала себя как невеста, которую лелеют мамка, или как дитя, которое укачивают в колыбели.
— Таково было наше повеление. Знаешь ли ты, почему я послал за тобой?
— Чего не знаю, то мне не ведомо.
— Ведь это ты выехала во время сражения на красном верблюде, побуждая своих соплеменников к бою и разжигая огонь войны? Что заставило сделать тебя это?
— Повелитель правоверных, как говорится, голова, отсечена, хвост отрублен. Кто поразмыслит – поймет, что ушло, не вернется. Сначала случается одно, а потом другое.
— Ты помнишь, о чем ты тогда взывала?
— Нет, клянусь Аллахом, не помню!
— Зато я запомнил, о дочь доcтойного отца, как ты говорила: «О люди, опомнитесь и не выступайте против Али, не будьте смутьянами, не облачайтесь в покров несправедливости! Смута слепа и глуха, не поддавайтесь неблагодарности и не позволяйте ее вожаку Муавии увлечь вас! Светильник меркнет перед солнцем, звезды – перед луною, а железо можно рубить лишь железом! Вот истина, которую мы провозглашаем, следуйте ей! Того же, кто пойдет против нее, она все равно отыщет и победит. О, сподвижники пророка, терпением преодолевайте трудности и беды! Как женщины красят руки хной, так мужчины пусть окрасят их кровью. Сегодняшний день предопределяет завтрашний, ваше будущее зависит от вашей стойкости!» Так ты говорила Зарка, и клянусь Аллахом, ты в ответе за ту кровь, которую пролил Али!
— Да хранит тебя Аллах от болезней и несчастий! Всем известны твое милосердие и кротость. Человек, подобный тебе, дарует собеседнику лишь благо и радость.
— Неужели мои слова могут принести тебе радость?
— О да, если ты подтвердишь сказанное мной о тебе.
— Клянусь Аллахом, — рассмеялся Муавия, — твоя верность Али после его смерти еще более удивительна, чем любовь к нему, когда он был жив! Скажи мне, не нуждаешься ли ты в чем-нибудь?
— Повелитель правоверных, я поклялась ничего не просить ни у амира, ни у халифа, ни у кого-либо иного, но человек, подобный тебе, одаряет прежде, чем его попросишь, и проявляет щедрость, не унижая просителя.
— Воистину так! – воскликнул Муавия и приказал одарить дочь Ади и тех, кто сопровождал ее, деньгами и дорогим платьем.
