Появление и рост собраний арабский книг стоит в непосредственной связи с развитием письменности и увеличением количества экземпляров отдельных сочинений.
У грамотных представителей первого поколения последователей пророка Мухаммада (да благословит его Аллах и приветсвует!) были отдельные листы с записями Корана, обладателями полного экземпляра этой книги были считанные лица. Во втором и следующих поколениях те, кто собирал литературные материалы, очевидно, уже имели небольшие собрания свитков, листов, тетрадей и книг. Частные «библиотеки» первых литераторов и ученых исламской общины были столь невелики, что умещались в сумки, ларцы, сундучки, корзины, глиняные сосуды или вьючные мешки. Владельцы таких книжных собраний могли носить их с собой или возить на верховых животных при переездах и путешествиях. Сведения о личных книжных собраниях ученых позднеомейядского и раннеаббасидского периода (20-70-е годы VIII в.) указывают уже на несколько ящиков, сундуков или верблюжьих вьюков с рукописями и даже на целую комнату, полную до потолка (у филолога Амра ибн ал-Ала, жившего в 687-771 гг.).
Значительно больше возможностей для сбора книг имела арабская аристократия, руководители общины и государства.
Придворная библиотека омейядских халифов в Дамаске возникла, по-видимому, еще при Му‛авии (661-680). «Зеленый дворец» (ал-Хадра), в котором размещался якобы «дом мудрости» Му‛авии, перешел по наследству к его внуку Халиду, и упоминаемая в источниках «библиотека Халида» содержала, очевидно, и книги, собранные Му‛авией и другими членами рода Омейядов. Библиотека продолжала существовать при Валиде I (известно имя тогдашнего библиотекаря — Са‛д) и более поздних халифах. После падения династии Омейядов (750 г.) следы их библиотеки теряются, до нас не дошли даже копии текстов с прямыми ссылками на протографы из той библиотеки.
К столь же ранней эпохе относится образование книжных собраний при мечетях, но вначале они состояли только из списков Корана. Как прецедент, допускающий хранение книг в мечетях, рассматривалось распоряжение халифа Османа, по которому экземпляры сводной редакции Корана были помещены в сборных мечетях Медины, Куфы, Басры и Дамаска.
Важнейший этап в истории сложения арабских библиотек связан с Багдадом, где первой была библиотека аббасидских халифов, просуществовавшая свыше двух столетий. Книжное собрание при дворе Аббасидов начало складываться при втором халифе, ал-Мансуре (754-775), и, постепенно пополняясь, перешло по наследству к Харуну ар-Рашиду (786-809) и ал-Ма’муну (813-833), что бы стать при них базой «Дома мудрости». Цифровые данные о количестве находившихся в той библиотеке книг неизвестны.
После перемещения резиденции халифа в Самару при ал-Му‛тасиме (833-842) в Багдаде от «Дома мудрости» осталась лишь библиотека, которую с этого времени предпочитают называть хизанат ал-Ма’мун, т.е. «сокровищница, или библиотека, ал-Ма’муна». В IX и X вв. ею пользовались по крайней мере несколько ученых, в том числе автор Фихриста Ибн ан-Надим. После X в. эта библиотека не упоминается. Некоторое количество книг из нее видел Ибн Абу Усайби‛а, когда писал свою историю врачей и медицины в 1245 г. организованная при прямой поддержке властей и финансируемая за счет государственной казны, библиотека аббасидских халифов дала могучий стимул к возникновению других арабских библиотек и развитию книжного дела, стала прообразом всех последующих дворцовых и публичных библиотек, создаваемых мусульманскими правителями, феодалами, учеными.
В том же, IX в. в Багдаде были основаны еще по крайней мере три библиотеки, носившие название «сокровищница мудрости». Первая из них принадлежала адибу, поэту и певцу Али ибн Йахйе (ум. в 888 г.), придворному ал-Мутаваккила (847-861). Она располагалась в пригородном дворце около Багдада. Ученые могли там поселяться и вести занятия, получая необходимое содержание и имея в своем распоряжении книги. В частности, по пути из Хорасана в Мекку известный астролог Абу Ма‛шар ал-Балхи остановился в Багдаде, узнал про эту библиотеку и остался в ней изучать науку о звездах до конца своих дней, забыв думать про хадж и ислам.
Тот же Али ибн Йахйа оказался устроителем второй «сокровищницы мудрости», на этот раз по пожеланию и на средства ал-Фатха ибн Хакана, знаменитого вазира и большого книголюба. Али ибн Йахйа передал часть своих книг и приумножил их копиями, так что в багдадском доме вазира образовалась прекрасная библиотека. Частыми гостями этого дома были славившиеся красноречием бедуины, грамматики из Басры и Куфы. Ал-Фатх ибн Хакан покровительствовал писателям, некоторых содержал за свой счет; Мухаммад ибн Хабиб составил для него книгу об арабских племенах в 40 томах по 200 листов каждый.
Богатые книжные собрания были у трех братьев-библиофилов – Мухаммада, Ахмада и ал-Хасана, сыновей Муссы ибн Шакира; они «до крайности были одержимы желанием приобретать книги по наукам древних, расточали ради этого все милости и преодолевали любые трудности.».
В период существования «сокровищниц мудрости» у многих филологов, историков, законоведов-теологов, философов, астрономов и врачей образуются значительные личные книжные собрания. Например, после смерти историка ал-Вакиди (ум. в 823 г.) осталось 600 киматров (ящиков, или больших ларцов) книг. Для перевозки книг Ахмада ибн Ханбала понадобилось двенадцать с половиной верблюжьих вьюков. Библиотека Йахйи ибн Ма‛ина включала 114 ларцов и 4 больших сосуда с рукописями, Бишра ибн ал-Хариса – 18 ларцов и корзин. У аш-Шафи‛и была целая комната, наполненная глиняными сосудами с рукописями. И т.д.
Тогда же книги стали широко расходиться из центральных областей Халифата (Ирак, Сирия, Аравия, Египет) в более отдаленные провинции. Следствием чего явилось возникновение собраний арабских книг в городах Ирана, Средней Азии, Закавказья, Северной Африки и Испании.
К концу IX в. «сокровищницы мудрости» угасают, и далее простирается тысячелетняя эпоха вакфных библиотек. Причина рождения нового типа библиотеки лежит в постепенном утверждении особой формы феодальной собственности – вакфной. В вакф полагалось обращать недвижимость, но эта форма собственности после некоторых колебаний была распространена на некоторые виды имущества, в том числе на книжные собрания. Изменился статус библиотеки: если раньше она была частной собственностью государя или феодала, но теперь приобрела вид неотчуждаемой собственности, переданной на «вечное» пользование исламской общине.
Это не значит, что все библиотеки стали вакфными и частные библиотеки исчезли. Нет, книжные собрания в частном владении продолжали существовать, их даже становилось больше. Особенно возрастало число дворцовых («государевых», скажем), или династийных, библиотек. В столицах почти всех государств, возникавших на территории некогда единого Арабского халифата, мы обнаруживаем более или менее крупные библиотеки. С усилением феодальной раздробленности это стало обычным даже для небольших удельных владений с недолговечными династиями, как и для мусульманских государств с неарабским населением, где, однако, арабский язык занимал положение литературного. Всякий султан или эмир, притязавший на политическое значение в качестве просвещенного государя, заводил библиотеку в своем дворце или хотя бы приумножал библиотеку своего предшественника. Нередко это отражало личные наклонности того или иного монарха, но почти всегда служило политическим актом. Каждый хотел подражать халифам, и обзаведение своей библиотекой едва ли не стало одним из признаков, пусть не главных и официально не провозглашенных, самостоятельного правителя.
Не было и непроходимой границы между библиотеками вакфной, частной и дворцовой. Ведь вакф учреждался правителем и частными лицами, книги из их библиотек составляли фонд вакфной библиотеки, которая и после пополнялась новыми пожертвованиями. Однако вакфная библиотека не оставалась навечно неотчуждаемой собственностью, как это декларировалось. Завоеватель рассматривал и вакфную собственность как добычу; следующее поколение зачастую не считало себя связанным волей завещателя из предшествующего; отмечены случаи, когда сам учредитель вакфа при жизни отменял свое распоряжение и распродавал вакфные книги; присвоение, разграбление или уничтожение библиотеки враждующей секты, не своего мазхаба, чужого города или даже квартала считалось допустимым, а иногда чуть ли не доблестью. Вот почему вакфные собрания снова попадали в частные руки, перекочевывали из одного города в другой, пускались в продажу и перепродажу, помещались во дворец победителя как его личная библиотека либо же обращались в новый вакф, но уже от лица другого учредителя. И все-таки вакфные библиотеки были самыми крупными и богатыми, менее подвержены превратностям судьбы, надежнее ограждались от конфискации и разграбления, чем частные и дворцовые библиотеки.
При общей стабильности социально-экономических отношений, при малой изменчивости форм культурной жизни, видов и жанров литературной продукции, постоянном сохранении книжной традиции книги и библиотеки часто меняют местоположение и владельцев, отражая изменения политических условий, взлет и крушение служебных карьер, победы и поражения в феодальных междоусобицах, смены династий, приход новых завоевателей из пустынь и степей Азии или Африки.
Ранний тип вакфной библиотеки, «дом знания» (дар ал‛илм), существовал как самостоятельное учреждение и помещался в отдельном, специально предназначенном для этого здании; в нем работали ученые и велось преподавание. Примечательно то обстоятельство, что постоянные читатели, особенно приезжие и небогатые, не только имели к своим услугам книги, но и обеспечивались письменными принадлежностями и бумагой, даже находили ночлег и материальную поддержку.
Характерные примеры дают иракские города X-XI вв. В Багдаде был знаменит дар ал‛илм Сабура ибн Ардашира, бывшего катиба, а затем вазира буидского правителя Бахааддаулы. В 993 г. этот сановник купил дом в густонаселенном районе города, ал-Кархе, отремонтировал его и устроил в нем «дом знания», в который велел доставить лучшие книги, скопированные прославленными каллиграфами и учеными. Их насчитывалось, говорят, 10 400 томов. Фонд библиотеки быстро рос благодаря добровольным приношениям авторов, которые считали за честь помещать в ней свои творения, отдавая их в неотчуждаемый вакф. Так обстояло, в частности, с врачом Джибраилом ибн Убайдаллахом ибн Бухтишу‛ (ум. в 1005 г.), который подарил свой ал-Куннаш в пяти томах. Есть свидетельства о том, что книги принимались в эту библиотеку не подряд, а с отбором.
После смерти основателя, спустя некоторое время, управление этой библиотекой перешло к аш-Шарифу ал-Муртада (ум. в 1044 г.), главе шиитов-имамитов и библиофилу. Сохранились также имена ряда ученых хранителей и других служителей библиотеки, штат которой состоял из административного совета (три человека), управляющего, его помощника, служанки и, быть может, несколько переписчиков. Она была основана как вакфное учреждение, предназначенное служить науке и ученым и поддерживаемое на доходы с недвижимости и ткацкой мастерской, завещанных основателем. Гостеприимством этой библиотеки, в частности, пользовался во время своего пребывания в Багдаде в 1008-1009 гг. великий арабский поэт-философ Абу-л-Ала из ал-Ма‛арры (Сирия); он тепло вспоминал о ней впоследствии, переписывался с ее служителями. В этой библиотеке происходили диспуты ученых, а также велось преподавание, вследствие чего некоторые источники называют ее первым медресе. Она погибла во время пожара в 1059 г.
Сообщение о «доме знания» в Багдаде, учрежденном аш-Шарифом ар-Ради (братом упомянутого ал-Муртада, ум. в 1016 г.) в пользу своих учеников, восходит к немногим источникам и содержит хронологическую неувязку, а потому представляется сомнительным. Недолго просуществовал «дом знания», который основал в 1060 г. Абу-л-Хасан Мухаммад ибн Хилал ас-Саби по прозвищу Гарс ан-Ни‛ма, намереваясь заменить сгоревшую библиотеку Сабура. Количество книг, помещенных в этой библиотеке, оценивается источниками по-разному: от одной до четырех тысяч; ее библиотекарем был Ибн ал-Аксаси ал-Алави.
Еще в первой половине X в. был основан дар ал-‛илм Ибн Хамдана в Мосуле. Целых три библиотеки такого типа существовали в Басре (одна из них, очевидно, описана в Макамах ал-Харири и изображается на миниатюрах, иллюстрирующих это произведение), но все сгорели во время бедуинского набега 1090 г. С приходом крестоносцев в Сирию и Палестину прекратили существование основанные там незадолго до того «дома знания» в Иерусалиме и Триполи (последний – с огромным фондом книг в сто тысяч томов).
С библиотеками аббасидского Багдада и Ирака был призван соперничать дар ал-‛илм Фатимидов в Каире, основанный в 1004 г. ал-Хакимом. Судя по восторженным его описаниям это была одна из самых богатых и пышных библиотек на Арабском Востоке. Впрочем, на содержание библиотеки ежедневно тратилась довольно скромная сумма в 257 динаров. Вначале библиотека носила характер суннитского учреждения, в 1119 г. была закрыта, а в 1123 г. открыта снова как центр исмаилитской пропаганды и просуществовала до 1171 г., т.е. до ликвидации Фатимидского халифата Салахаддином.
