Арабская литература средневекового Египта XIII-XV вв.

Се­ре­ди­на XIII в., на ко­то­рую при­хо­дит­ся ряд важ­ней­ших со­бы­тий в по­ли­ти­чес­кой и об­щест­вен­ной жиз­ни араб­ских на­ро­дов, яви­лась хро­но­ло­ги­чес­кой гра­ни­цей двух эпох в ис­то­рии их куль­ту­ры. Взя­тие мон­го­ла­ми Баг­да­да в 1258 г. и ги­бель аб­ба­сид­ско­го го­су­дар­ст­ва озна­ме­но­ва­ли на­ча­ло но­во­го эта­па в араб­ской ли­те­ра­ту­ре, ха­рак­те­ри­зу­ю­ще­го­ся по­сте­пен­ным упад­ком клас­си­чес­кой тра­ди­ции и ожив­ле­ни­ем ли­те­ра­тур­но­го твор­чест­ва де­мо­кра­ти­чес­ких го­род­ских кру­гов.

В этих усло­ви­ях в Егип­те скла­ды­ва­ет­ся осо­бый тип ли­те­ра­то­ра, для ко­то­ро­го цен­нос­ти и ка­те­го­рии преж­ней при­двор­ной куль­ту­ры утра­ти­ли ка­кое-ли­бо зна­че­ние. Его от­ли­ча­ет рез­кое, на­смеш­ли­вое от­но­ше­ние к уста­нов­ле­ни­ям офи­ци­аль­ной мо­ра­ли, вы­со­кую уче­ность он не­ред­ко со­че­та­ет с ролью го­род­ско­го ост­ря­ка и шу­та, чер­па­ю­ще­го ма­те­ри­ал для сво­их за­бав­ных ис­то­рий и не­при­стой­ных стиш­ков из раз­лич­ных жан­ров зре­лищ­но-пло­щад­ных действ, их жи­вой сти­хии на­род­ной ре­чи.

К та­ко­му ти­пу в той или иной сте­пе­ни от­но­си­лись по­эты XIII-XIV вв. аль-Аза­зи, аль-Вар­рак, аль-Газ­зар, аль-Ваз­зан, Ибн Да­ни­ал. В их по­э­ти­чес­ком твор­чест­ве пре­об­ла­да­ют та­кие жан­ры, как лю­бов­ное по­сла­ние, «вин­ные» сти­хи, эле­гия с жа­ло­ба­ми на жизнь и судь­бу, шу­тов­ская эро­ти­ка.

В по­э­зии это­го пе­ри­о­да весь­ма рас­прост­ра­не­ны мис­ти­чес­кие мо­ти­вы, су­фий­ская сим­во­ли­ка, по­сто­ян­но встре­ча­ет­ся и в твор­чест­ве по­этов, не свя­зан­ных с дер­виш­ски­ми ор­де­на­ми. Сре­ди по­этов-су­фи­ев осо­бой сла­вой поль­зо­вал­ся Амин ад-дин аль-Ар­би­ли (ум. в 1217 г.).

В усло­ви­ях подъ­ема го­род­ской куль­ту­ры боль­шой по­пу­ляр­ностью поль­зу­ют­ся сти­хи, на­пи­сан­ные не на ли­те­ра­тур­ном язы­ке, а на диа­лек­те. Эти сти­хи, как пра­ви­ло, но­сят ха­рак­тер лю­бов­ных куп­ле­тов или шу­точ­ных ми­ни­а­тюр, на­сы­щен­ных эро­ти­чес­ки­ми об­ра­за­ми и не­при­стой­ны­ми сло­веч­ка­ми. В XII-XIV вв. в Ка­и­ре бы­ли хо­ро­шо из­вест­ны на­род­ные по­эты Иб­ра­хим аль-Ха­ик, пи­сав­ший на язы­ке, по­нят­ном прос­той пуб­ли­ке, ан-На­сир аль-Хам­ма­ми, бан­щик по про­фес­сии, вы­мо­гав­ший воз­на­граж­де­ние у бо­га­тых кли­ен­тов при по­мо­щи ост­ро­ум­ных стиш­ков, Ша­риф ибн Асад аль-Мис­ри, ве­се­лый плут и гу­ля­ка, за­всег­да­тай бо­гем­ных ка­бач­ков.

Из по­этов, тес­но свя­зан­ных с пра­вя­щей вер­хуш­кой, ши­ро­ко из­вес­тен аль-Бу­си­ри (ум. в 1296 г.), со­здав­ший прост­ран­ную ка­сы­ду (по­эму) ре­ли­ги­оз­но­го со­дер­жа­ния под на­зва­ни­ем «Бур­да» («Плащ»). На­пи­сан­ная в тра­ди­ци­он­ном ду­хе клас­си­чес­кой ка­сы­ды, она пе­ре­кли­ка­ет­ся с од­но­имен­ной одой ран­не­го му­суль­ман­ско­го па­не­ги­рис­та Ка­а­ба ибн Зу­хай­ра, за ко­то­рую, со­глас­но пре­да­нию, про­рок на­гра­дил его пла­щом с собст­вен­но­го пле­ча.

Дру­гой круп­ный еги­пет­ский по­эт ибн Ну­ба­та аль-Мис­ри (ум. в 1366 г.) про­сла­вил­ся сво­и­ми па­не­ги­ри­ка­ми и сти­хотво­ре­ни­я­ми, пол­ны­ми горь­ких жа­лоб на жизнь. По­э­зия Ибн Ну­ба­ты аль-Мис­ри вы­чур­на, пест­рит иг­рой слов и ори­ги­наль­ны­ми срав­не­ни­я­ми, по­стро­ен­ны­ми на сходст­ве зву­ча­ния.  

Боль­шо­го рас­цве­та в мам­люк­скую эпо­ху до­сти­га­ет эпис­то­ляр­ный жанр, в ко­то­ром гос­подст­во­ва­ли вку­сы и кри­те­рии, уста­нов­лен­ные аль-Фа­ды­лем. Из про­из­ве­де­ний это­го жан­ра осо­бый ин­те­рес пред­став­ля­ет ру­ко­водст­во для сек­ре­та­рей аль-Каль­ка­шан­ди (ум. в 1418 г.). в нем да­ют­ся под­роб­ные на­став­ле­ния о спо­со­бах оформ­ле­ния пе­ре­пис­ки и со­дер­жат­ся цен­ней­шие све­де­ния о раз­лич­ных го­су­дар­ст­вен­ных ин­сти­ту­тах сред­не­ве­ко­во­го Егип­та.

Джа­лалб ад-дин ас-Су­ю­ти (ум. в 1505 г.) – по­след­ний круп­ный ли­те­ра­тор и уче­ный-эн­цик­ло­пе­дист сред­не­ве­ко­во­го Егип­та. Его трак­та­ты по са­мым раз­лич­ным об­лас­тям му­суль­ман­ской уче­нос­ти как бы под­ве­ли итог до­сти­же­ни­ям клас­си­чес­кой тра­ди­ции. Бо­го­сло­вие, за­ко­но­ве­де­ние, грам­ма­ти­ка, ри­то­ри­ка, сти­лис­ти­ка, ме­ди­ци­на, ис­то­рия – та­ков да­ле­ко не пол­ный пе­ре­чень от­рас­лей зна­ний, в ко­то­рых про­явил­ся та­лант ас-Су­ю­ти.

Глав­ной от­раслью зна­ний в XIII-XV вв. ста­но­вит­ся ис­то­рия. Успеш­но раз­ви­ва­ет­ся и про­цве­та­ет по­ощ­ря­е­мый мам­люк­ски­ми пра­ви­те­ля­ми жанр био­гра­фи­чес­кой хро­ни­ки. На­ря­ду с этим боль­шое рас­прост­ра­не­ние по­лу­ча­ют био­гра­фи­чес­кие сло­ва­ри с рас­по­ло­же­ни­ем ста­тей в ал­фа­вит­ном по­ряд­ке. Осо­бен­но по­пу­ляр­ны сбор­ни­ки био­гра­фий вы­да­ю­щих­ся уче­ных, бо­го­сло­вов, су­дей, вра­чей, при­чем ча­ще все­го ав­то­ры огра­ни­чи­ва­ют­ся рам­ка­ми опре­де­лен­но­го ис­то­ри­чес­ко­го пе­ри­о­да. Та­ков, на­при­мер, ог­ром­ней­ший свод Ибн Хад­жа­ра аль-Ас­ка­ла­ни (ум. в 1449 г.), со­дер­жа­щий све­де­ния обо всех вы­да­ю­щих­ся лю­дях, умер­ших меж­ду 1301 и  1398 гг.

Круп­ней­шим пред­ста­ви­те­лем это­го жан­ра был Ибн Хал­ли­кан (1211-1282). Со­здан­ный им уни­каль­ный био­гра­фи­чес­кий сло­варь «Да­ты кон­чин зна­ме­ни­тых лю­дей и све­де­ния о сы­нах вре­ме­ни» до сих пор счи­та­ет­ся наибо­лее до­сто­вер­ным ис­точ­ни­ком для изу­че­ния до­мон­голь­ско­го пе­ри­о­да араб­ской ис­то­рии и куль­ту­ры.

Иног­да за ос­но­ву по­стро­е­ния био­гра­фи­чес­ких сло­ва­рей при­ни­ма­ет­ся гео­гра­фи­чес­кий или ре­гио­наль­ный прин­цип. Так, ис­то­рик аль-Ид­фа­ви (ум. в 1348 г.) на­ря­ду со сво­дом био­гра­фий ис­то­ри­чес­ких лич­нос­тей XIII в. со­зда­ет био­гра­фи­чес­кий сло­варь из­вест­ных лю­дей Верх­не­го Егип­та. Цен­ным ис­точ­ни­ком слу­жит био­гра­фи­чес­кий сло­варь, со­став­лен­ный Ибн Кул­ту­бу­га (ум. в 1475 г.), XV в. под­роб­но от­ра­жен в сво­де ас-Са­ха­ви (ум. в 1496 г.).

В XV в. в Егип­те по­яв­ля­ет­ся це­лая пле­я­да та­лант­ли­вых ис­то­ри­ков, со­чи­не­ния ко­то­рых ста­ли важ­ней­шим ис­точ­ни­ком по му­суль­ман­ской им­пе­рии ара­бов. Цент­раль­ное мес­то сре­ди них за­ни­ма­ет аль-Мак­ри­зи (ум. в 1442 г.). его пе­ру при­над­ле­жит мно­жест­во ис­то­ри­чес­ких со­чи­не­ний, из ко­то­рых в пер­вую оче­редь сле­ду­ет на­звать под­роб­ней­шую ис­то­рию Егип­та, охва­ты­ва­ю­щую пе­ри­од с 1181 по 1441 г., а так­же то­по­гра­фи­чес­кое опи­са­ние Егип­та, со­дер­жа­щее мно­жест­во уни­каль­ных све­де­ний эт­но­гра­фи­чес­ко­го и куль­тур­но­го ха­рак­те­ра.

Глу­бо­кий ин­те­рес с спе­ци­фи­чес­ки еги­пет­ско­му ма­те­ри­а­лу став­ший ос­нов­ной осо­бен­ность шко­лы, у ис­то­ков ко­то­рой сто­ял аль-Мак­ри­зи, пе­ре­дал­ся его уче­ни­ку Ибн Таг­ри­бер­ди (ум. в 1470 г.), со­здав­ше­му мно­го­том­ную ле­то­пись по­ли­ти­чес­кой и куль­тур­ной жиз­ни Егип­та от му­суль­ман­ско­го за­во­е­ва­ния до се­ре­ди­ны XV в.

В мам­люк­ском Егип­те про­дол­жа­ет­ся успеш­ное раз­ви­тие хрис­ти­ан­ской ис­то­ри­чес­кой тра­ди­ции. Двух­том­ная ис­то­рия Ибн аль-Ами­да (ум. в 1273г.), охва­ты­ва­ю­щая пе­ри­од от со­тво­ре­ния ми­ра до 1260 г., при­влек­ла вни­ма­ние ев­ро­пей­цев. В 1625 г. она бы­ла пе­ре­ве­де­на на ла­тынь, го­дом поз­же – на ан­глий­ский язык, а в 1657 г. в Па­ри­же вы­шел ее фран­цуз­ский пе­ре­вод.

Не мень­шую из­вест­ность сни­ска­ла в Ев­ро­пе об­щая ис­то­рия дру­го­го хрис­ти­ан­ско­го уче­но­го Ибн ар-Ра­хи­ба аль-Куб­ти (ум.  в 1283 г.). В се­ре­ди­не XVI в. она так­же бы­ла пе­ре­ве­де­на на фран­цуз­ский язык.

Из про­из­ве­де­ний на­зи­да­тель­но-ди­дак­ти­чес­кой про­зы боль­шой по­пу­ляр­ностью с се­ре­ди­ны XV в. поль­зу­ет­ся ли­те­ра­тур­ная ан­то­ло­гия ка­ир­ца аль-Аб­ши­хи (ум. в 1446 г.). Мно­го­чис­лен­ные из­ре­че­ния и афо­риз­мы аль-Аб­ши­хи быст­ро во­шли в ли­те­ра­тур­ный оби­ход и поль­зу­ют­ся по се­год­няш­ний день.

Для ли­те­ра­ту­ры XIII-XV вв. ха­рак­тер­но бур­ное раз­ви­тие уст­ной го­род­ской про­зы. Осо­бой по­пу­ляр­ностью поль­зу­ют­ся у ка­ир­ских жи­те­лей мно­го­чис­лен­ные ге­ро­и­чес­кие эпо­пеи, бы­то­вые и фан­тас­ти­чес­кие но­вел­лы, вол­шеб­ные сказ­ки, пред­став­ле­ния те­ат­ра те­ней «Хай­аль аз-зылль».

В XIV-XV вв. за­вер­ша­ет­ся со­став­ле­ние и окон­ча­тель­ное оформ­ле­ние вы­да­ю­ще­го­ся па­мят­ни­ка араб­ской ли­те­ра­ту­ры – сво­да «1001 ночь», по­лу­ча­ет за­кон­чен­ный вид ге­ро­и­чес­кий ро­ман о сул­та­не Бай­бар­се и его борь­бе с крес­то­нос­ца­ми, проч­ное мес­то в ре­пер­ту­а­ре ска­зи­те­лей за­ни­ма­ют бо­лее ран­ние на­род­ные ро­ма­ны – «По­весть о пле­ме­ни хи­ляль», «Жиз­не­опи­са­ние Ан­та­ры», «Жиз­не­опи­са­ние Сай­фа, сы­на ца­ря Зу-Яза­на» и др. К это­му же вре­ме­ни до­сти­га­ет сво­е­го рас­цве­та ис­кус­ст­во на­род­ных по­вест­во­ва­те­лей – хра­ни­те­лей и пе­ре­дат­чи­ков этих ро­ма­нов.

Про­фес­си­о­наль­ный ак­тер-рас­сказ­чик обыч­но вы­сту­пал пе­ред пуб­ли­кой го­род­ских ко­фе­ен. Как пра­ви­ло, он не имел за­ра­нее со­став­лен­но­го текс­та то­го или ино­го по­вест­во­ва­ния, и его ис­пол­не­ния опи­ра­лось на им­про­ви­за­цию. Его рас­сказ вклю­чал мо­но­ло­ги­чес­кую речь и диа­лог, ко­то­рый он ис­пол­нял в ли­цах, ис­кус­но ме­няя го­лос и ис­поль­зуя ми­ми­ку и ими­ти­ру­ю­щие те­лод­ви­же­ния. Со­став­ным эле­мен­том пред­став­ле­ния бы­ло пе­ние, при­чем рас­сказ­чик подыг­ры­вал се­бе на струн­ном ин­ст­ру­мен­те.

В XIII в. лю­би­мым раз­вле­че­ни­ем ка­ир­ской пуб­ли­ки ста­но­вит­ся те­атр те­ней, по­явив­ший­ся в Егип­те, по сви­де­тельст­ву сред­не­ве­ко­вых ис­точ­ни­ков, еще в фа­ти­мид­ский пе­ри­од.

Труп­пы те­ат­ра те­ней, как пра­ви­ло, бы­ли бро­дя­чи­ми. Они да­ва­ли свои пред­став­ле­ния в ко­фей­нях или в спе­ци­аль­ных шат­ро­вых па­лат­ках. Их не­хит­рый рек­ви­зит со­сто­ял из ящи­ка с вы­ре­зан­ны­ми из ко­жи кук­ла­ми и склад­ной шир­мы с эк­ра­ном. Окон­чив пред­став­ле­ние, ак­те­ры со­би­ра­ли с пуб­ли­ки день­ги и пе­ре­ез­жа­ли на но­вое мес­то.

Боль­шинст­во до­шед­ших до нас текс­тов пьес те­ат­ра те­ней ано­ни­мы. В этой свя­зи осо­бый ин­те­рес вы­зы­ва­ют три пье­сы  XIII в., ав­тор­ст­во ко­то­рых от­но­сят­ся к из­вест­но­му ка­ир­ско­му по­эту Му­хам­ма­ду ибн Да­ни­а­лу (ум. в 1311 г.).

Слож­ная и на­сы­щен­ная ли­те­ра­тур­ная жизнь мам­люк­ско­го пе­ри­о­да яр­ко сви­де­тельст­ву­ет о том, что сред­не­ве­ко­вая куль­ту­ра не мо­жет быть по­ня­та без уче­та го­род­ской ли­те­ра­тур­ной тра­ди­ции, без изу­че­ния осо­бен­нос­тей на­род­ной куль­ту­ры, про­ти­во­сто­я­щей куль­ту­ре пра­вя­щих клас­сов.